Во время посещения Президентом России Владимиром Путиным Горьковского автозавода рабочие поинтересовались у главы государства его мнением относительно решения Международного олимпийского комитета (МОК), отстранившего сборную России от участия в зимних Олимпийских играх 2018 года в Пхенчхане.
Вопрос: Владимир Владимирович, у нас такой вопрос, не можем его не задать. Мы очень переживаем по поводу вчерашнего решения Международного олимпийского комитета. Можно узнать Ваше личное мнение, что будет с нашими олимпийцами, как это всё будет на Олимпиаде?
В.Путин: В целом я уже об этом говорил, но после того, как решение состоялось, могу повторить ещё раз, это решение нужно ещё изучить, там много нюансов, которые нам нужно понять, нужно прочитать всё, что написано в этом решении, что для нас, я считаю, является важным.
Во-первых, надо прямо сказать, мы отчасти сами в этом виноваты, потому что дали повод для этого.
Во-вторых, считаю, что этим поводом воспользовались не совсем честным образом, мягко говоря. Почему? Сейчас скажу. Потому что, во-первых, это коллективная ответственность. Ни в одной системе права мира коллективной ответственности за какие-то правонарушения не предусмотрено, это во-первых.
Во-вторых, большинство из обвинений основано на фактах, которые никак не доказаны и являются в значительной степени голословными. Основаны, главным образом, на показаниях человека, морально-этические установки и психическое состояние которого вызывают много вопросов. Ничего другого нет. Ничего другого просто нет.
Но что является важным? Важным является то, что в выводах комиссии написано, что в России не было никакой системы государственной поддержки допинга. Это важное заключение. Но, если это так, тогда возникает вопрос: почему нашим олимпийцам запрещено выступать под российским флагом и российской символикой, если нет государственной поддержки? Наказывайте тогда тех, кто в этом виноват. А во-вторых, если нет господдержки допинга, то тогда почему им нельзя выступать под нашими национальными символами? Это, конечно, большой вопрос.
При этом мы, без всякого сомнения, не будем объявлять никакой блокады, не будем препятствовать нашим олимпийцам принимать участие, если кто-то из них захочет принять участие в личном качестве.
Многие ребята, я многих знаю лично, шли к этому соревнованию на протяжении всей своей жизни. Не только затратили на это последние годы подготовки – они на протяжении всей карьеры готовятся к этим стартам, для них это очень важно. Поэтому исходя из этих соображений мы, конечно, не будем никому ничего запрещать и не будем ничего блокировать и создавать условия, невозможные к участию.
Но нам нужно всё-таки внимательно ознакомиться с теми решениями, которые есть, ознакомиться на бумаге, знать их в деталях. Окончательное решение, конечно, должно принять Олимпийское собрание. Оно, мне кажется, на днях уже состоится.
Я тоже переживаю за ребят. Многие из них мне не просто знакомы – я считаю их своими друзьями, очень переживаю за них, болею за них. Каждый из них должен будет принять, наверное, какое-то решение.
Там ведь ещё в чём проблема? Во-первых, в отличие от других спортсменов, наших будут проверять трижды. Что это значит и как это будет организовано? На прошлой Олимпиаде одного из наших спортсменов – борца вольного стиля, по-моему, – проверяли прямо перед выходом на ковёр ночью, разбудили ночью. Он выиграл, но он там в обморок упал. Как это будет сделано, организовано? Этого мы не знаем.
Потом мы не очень понимаем, как будут организованы командные соревнования, с какой символикой они будут выходить. Это ведь тоже вопрос не праздный.
Много других вопросов, на которые нужно дать ответ. В конечном итоге сами спортсмены должны будут принять решение для себя, каждый из них для себя: в команде или индивидуально, кто и как будет выступать.
Ведь процесс продолжается. Существует ещё какая угроза: будут нам по одному из самых ведущих наших спортсменов выбивать – что у нас тогда будет за команда, команда третьих, четвёртых, пятых номеров? Тогда будет выглядеть как? Нам могут сказать: "Только вскрыли проблему допинга – вот, пожалуйста, результат: его нет". Это ведь тоже такой, мягко говоря, не очень справедливый и нечестный подход.
Существует ещё одна проблема – так называемое принятие медикаментов по медицинским показаниям. Наши лыжники, допустим, потеют-потеют, пыхтят-пыхтят, а потом приходит их конкурент, приносит кучу бумаг: у одного – одно заболевание, у другого – другое. Они все больные. Может быть, на Паралимпиаде надо выступать? Нет, они все выступают, принимают запрещённые для других препараты. Они имеют явные конкурентные преимущества. На это почему-то никто не обращает внимания. После операции можно принимать тоже. То есть там масса изъятий, которые не способствуют созданию естественной добросовестной конкуренции.
Что касается прошлых стартов, в том числе Олимпиады в Сочи, могу вам сказать: я никогда не ставил задачу, скажем, перед Минспорта, перед другими организациями, перед федерациями, выиграть Олимпиаду. Не было такой задачи. У нас была другая сверхзадача – подготовить Олимпиаду, достойно её провести и для наших спортсменов, для наших любителей спорта, и для тех, кто любит спорт во всем мире. Вот была наша сверхзадача. И мы с ней блестяще справились.
Давайте вспомним, как это развивалось в преддверии Олимпиады в Сочи. Мы забыли просто, мы плохое быстро забываем. А на самом деле что было? Постоянно мы слышали одно и то же: Россия не готова, Россия не сможет, Россия не сделает. И когда всё получилось, всё сделали, началась другая линия атаки: там плохо, здесь плохо, здесь несправедливо. Потом мельдоний начался. Про мельдоний никто ничего не говорил, всю жизнь его принимали все, потом вдруг объявили его запрещённым для приёма и начали дисквалифицировать наших спортсменов. Всё это выглядит как абсолютно срежиссированное и политически мотивированное решение. Мы это видим, для меня здесь нет никаких сомнений.
Вопрос: как поступит Олимпийское собрание, какие примет решения? Но, повторяю ещё раз, Россия не будет ничего блокировать и не будет создавать препятствий для тех спортсменов, которые в личном качестве захотят выступить.
Вопрос: Владимир Владимирович, у нас такой вопрос, не можем его не задать. Мы очень переживаем по поводу вчерашнего решения Международного олимпийского комитета. Можно узнать Ваше личное мнение, что будет с нашими олимпийцами, как это всё будет на Олимпиаде?
В.Путин: В целом я уже об этом говорил, но после того, как решение состоялось, могу повторить ещё раз, это решение нужно ещё изучить, там много нюансов, которые нам нужно понять, нужно прочитать всё, что написано в этом решении, что для нас, я считаю, является важным.
Во-первых, надо прямо сказать, мы отчасти сами в этом виноваты, потому что дали повод для этого.
Во-вторых, считаю, что этим поводом воспользовались не совсем честным образом, мягко говоря. Почему? Сейчас скажу. Потому что, во-первых, это коллективная ответственность. Ни в одной системе права мира коллективной ответственности за какие-то правонарушения не предусмотрено, это во-первых.
Во-вторых, большинство из обвинений основано на фактах, которые никак не доказаны и являются в значительной степени голословными. Основаны, главным образом, на показаниях человека, морально-этические установки и психическое состояние которого вызывают много вопросов. Ничего другого нет. Ничего другого просто нет.
Но что является важным? Важным является то, что в выводах комиссии написано, что в России не было никакой системы государственной поддержки допинга. Это важное заключение. Но, если это так, тогда возникает вопрос: почему нашим олимпийцам запрещено выступать под российским флагом и российской символикой, если нет государственной поддержки? Наказывайте тогда тех, кто в этом виноват. А во-вторых, если нет господдержки допинга, то тогда почему им нельзя выступать под нашими национальными символами? Это, конечно, большой вопрос.
При этом мы, без всякого сомнения, не будем объявлять никакой блокады, не будем препятствовать нашим олимпийцам принимать участие, если кто-то из них захочет принять участие в личном качестве.
Многие ребята, я многих знаю лично, шли к этому соревнованию на протяжении всей своей жизни. Не только затратили на это последние годы подготовки – они на протяжении всей карьеры готовятся к этим стартам, для них это очень важно. Поэтому исходя из этих соображений мы, конечно, не будем никому ничего запрещать и не будем ничего блокировать и создавать условия, невозможные к участию.
Но нам нужно всё-таки внимательно ознакомиться с теми решениями, которые есть, ознакомиться на бумаге, знать их в деталях. Окончательное решение, конечно, должно принять Олимпийское собрание. Оно, мне кажется, на днях уже состоится.
Я тоже переживаю за ребят. Многие из них мне не просто знакомы – я считаю их своими друзьями, очень переживаю за них, болею за них. Каждый из них должен будет принять, наверное, какое-то решение.
Там ведь ещё в чём проблема? Во-первых, в отличие от других спортсменов, наших будут проверять трижды. Что это значит и как это будет организовано? На прошлой Олимпиаде одного из наших спортсменов – борца вольного стиля, по-моему, – проверяли прямо перед выходом на ковёр ночью, разбудили ночью. Он выиграл, но он там в обморок упал. Как это будет сделано, организовано? Этого мы не знаем.
Потом мы не очень понимаем, как будут организованы командные соревнования, с какой символикой они будут выходить. Это ведь тоже вопрос не праздный.
Много других вопросов, на которые нужно дать ответ. В конечном итоге сами спортсмены должны будут принять решение для себя, каждый из них для себя: в команде или индивидуально, кто и как будет выступать.
Ведь процесс продолжается. Существует ещё какая угроза: будут нам по одному из самых ведущих наших спортсменов выбивать – что у нас тогда будет за команда, команда третьих, четвёртых, пятых номеров? Тогда будет выглядеть как? Нам могут сказать: "Только вскрыли проблему допинга – вот, пожалуйста, результат: его нет". Это ведь тоже такой, мягко говоря, не очень справедливый и нечестный подход.
Существует ещё одна проблема – так называемое принятие медикаментов по медицинским показаниям. Наши лыжники, допустим, потеют-потеют, пыхтят-пыхтят, а потом приходит их конкурент, приносит кучу бумаг: у одного – одно заболевание, у другого – другое. Они все больные. Может быть, на Паралимпиаде надо выступать? Нет, они все выступают, принимают запрещённые для других препараты. Они имеют явные конкурентные преимущества. На это почему-то никто не обращает внимания. После операции можно принимать тоже. То есть там масса изъятий, которые не способствуют созданию естественной добросовестной конкуренции.
Что касается прошлых стартов, в том числе Олимпиады в Сочи, могу вам сказать: я никогда не ставил задачу, скажем, перед Минспорта, перед другими организациями, перед федерациями, выиграть Олимпиаду. Не было такой задачи. У нас была другая сверхзадача – подготовить Олимпиаду, достойно её провести и для наших спортсменов, для наших любителей спорта, и для тех, кто любит спорт во всем мире. Вот была наша сверхзадача. И мы с ней блестяще справились.
Давайте вспомним, как это развивалось в преддверии Олимпиады в Сочи. Мы забыли просто, мы плохое быстро забываем. А на самом деле что было? Постоянно мы слышали одно и то же: Россия не готова, Россия не сможет, Россия не сделает. И когда всё получилось, всё сделали, началась другая линия атаки: там плохо, здесь плохо, здесь несправедливо. Потом мельдоний начался. Про мельдоний никто ничего не говорил, всю жизнь его принимали все, потом вдруг объявили его запрещённым для приёма и начали дисквалифицировать наших спортсменов. Всё это выглядит как абсолютно срежиссированное и политически мотивированное решение. Мы это видим, для меня здесь нет никаких сомнений.
Вопрос: как поступит Олимпийское собрание, какие примет решения? Но, повторяю ещё раз, Россия не будет ничего блокировать и не будет создавать препятствий для тех спортсменов, которые в личном качестве захотят выступить.
